Кассационная жалоба на обвинительный приговор по делу о приобретении наркотиков

Общие положения

Приговор суда первой инстанции, иное его постановление вступает в законную силу в день рассмотрения апелляционной жалобы судом апелляционной инстанции.

Далее приговор, постановление возможно обжаловать в кассационном порядке, путем подачи кассационной жалобы в президиум суда субъекта России в котором рассматривалось дело, затем в кассационной жалобы в судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда России. Срок для подачи кассационной жалобы, направленный на улучшение положения осужденного, законом не ограничен.

Требования к кассационной жалобе

Требования к форме и содержанию кассационной жалобы указаны в ст.401.

4 УПК РФ, так, Кассационная жалоба должна содержать: наименование суда, в который они подаются; данные о лице, подавшем жалобу, представление, с указанием его места жительства или места нахождения, процессуального положения; указание на суды, рассматривавшие уголовное дело в первой, апелляционной или кассационной инстанции, и содержание принятых ими решений; указание на судебные решения, которые обжалуются; указание на допущенные судами существенные нарушения норм уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, с приведением доводов, свидетельствующих о таких нарушениях; просьбу лица, подающего жалобу, представление.

К кассационным жалобе, представлению прилагаются заверенные соответствующим судом копии судебных решений, принятых по данному уголовному делу. В необходимых случаях прилагаются копии иных документов, подтверждающих, по мнению заявителя, доводы, изложенные в кассационных жалобе, представлении.

Пример вводной, мотивировочной и резолютивной части кассационной жалобы по уголовному делу

13 мая 2016 года судом Железнодорожного районного суда г.К. осужден Продавцов И.К. за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.

228-1 УК РФ (эпизод от 12 ноября 2015 года) к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, он же оправдан по п. «б» ч.2 ст.228.

1 УК РФ (эпизод от 09 ноября 2015 года), в связи с непричастностью к совершению преступления.

Далее указываются все суды, принимавшие решения по данному делу.

Учитывая, что на доводы апелляционной жалобы и (или) кассационной жалобы не поступило полного мотивированного ответа, а нарушения, допущенные судами и органами предварительного следствия очевидны, явны и требуют устранения ввиду существенного нарушения норм уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, приношу данную кассационную жалобу.

1.Отвергая доводы апелляционной и кассационных жалоб, коллегия судей указала, что «суд в соответствии со ст.ст.

87,88 УПК РФ проверил каждое представленное доказательство, путем его сопоставления с другими доказательствами по делу и установления источника его получения.

Каждое доказательство суд оценил с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела».

Также указано, что судом в должной мере выполнены требования ст.307 УПК РФ, в приговоре указаны доказательства, на которых основаны выводы суда и мотивы, по которым были отвергнуты другие доказательства. Выводы суда основаны на совокупности доказательств, которые были исследованы в судебном заседании.

С указанными выводами судов первой и второй инстанции согласиться было нельзя по следующим основаниям.

А) Так оба суда ссылаются на показания свидетеля Оперныйа, который проводил проверку оперативной информации по Продавцов И.К. и свидетеля Почуева, который, якобы, осуществлял закупку наркотического вещества и приводят их показания.

Однако судами не учтено, что таких показаний в судебном заседании ни Оперный ни Почуев на давали, что следует из протокола судебного заседания, а потому судом нарушены требования ч.3 ст.240 УПК РФ о том, что приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В приговоре приводятся показания свидетелей Оперный, Почуева, Уткина. Однако, если посмотреть протокол судебного заседания, то видно, что показания, которые приведены в приговоре, не соответствуют показаниям, которые данные свидетели дали в судебном заседании. Свидетели не смогли рассказать о тех событиях, что так подробно изложены в приговоре.

Например, Оперный в суде пояснил, что не помнит, помечались ли денежные купюры специальным веществом. В приговоре же указано, что денежные средства были помечены специальным порошком. Аналогично можно сказать о показаниях свидетелей Уткина и Почуева.

Судья К.о суда в постановлении от 21 сентября 2016 года также сослался на показания свидетеля Почуева, которые последний давал на следствии, но не в суде.

В судебном заседании показания, которые давали свидетели на предварительном следствии не исследовались и не оглашались, согласно требованиям ст.281 УПК РФ.

Если принять во внимание тот факт, что все Протоколы допросов составлялись заранее (о чем будет показано ниже!), а свидетелям оставалось их только подписать, то, очевидно, что отсутствие выяснения вопроса о противоречиях в показаниях данных в суде и на предварительном следствии противоречит требованиям ст…. УПК РФ.

Б) Судом в приговоре указано, что вина подсудимого подтверждается, а его показания опровергаются всеми материалами дела, в том числе показаниями свидетелей, а доводы подсудимого о том, что уголовное дело в отношении него сфабриковано не чем не подтверждаются.

Судом апелляционной инстанции также сделан вывод о допустимости доказательств и об отсутствии оснований ставить под сомнение результаты следственных действий.

В постановлении от 21 сентября 2016 года об отказе в возбуждении ..также указано на соблюдение норм УПК РФ при производстве допросов.

С данными выводами всех решений согласиться нельзя, так как в деле имеются многочисленные доказательства фальсификации доказательств, которые не могут являться «техническими ошибками», как указано в постановлении.

О фальсификации доказательств по делу в отношении подсудимого служат такие факты:

-понятая Садыкова А.В. показала, что пришла в паспортный стол РОВД и был перерыв (обеденное время), спустился парень и пригласил ее быть понятой.

Протокол был уже составлен, осветили денежные средства, они светились. Поэтому время в протоколе вручения денег (л.д.5 т.

1) 12-00 часов не может соответствовать действительности, так как обеденный перерыв РОВД с 13-00 до 14-00 часов, в том числе и в паспортном столе;

-допросы свидетелей составлены с нарушением ч.5 ст.164, ст.189, ст.190 УПК РФ. Указанные нормы закона требуют перед допросом разъяснить свидетелю права, порядок производства допроса, предупредить об уголовной ответственности по ст.307, ст.308 УК РФ.

Вопреки требованиям этих положений закона следователь заранее составил протокол допроса свидетеля Гусева А.В. л.д.26 т.1 (из протокола видно, что Свидетель заранее написал слова «с моих слов записано верно…») и его же на л.д.75, так как протокол заранее составлен, при этом в женском роде «я находилась», «Я согласилась», хотя свидетель мужчина;

Даже из объяснений Лыковой, Иванова (л.д.99,102 т.1) видно, что они составлены заранее, так как пропущено место в тексте для указания времени выдачи наркотического вещества.

Доводы коллеги на это обстоятельство, что это техническая ошибка не могут быть приняты во внимание, так как указанные два обстоятельства в совокупности дают основание утверждать, что протокол составлен заранее, а потому сфальсифицирован.

-свидетеля Иванова л.д.166 т.1, так как запись «С моих слов записано верно…» находится в нижней части протокола, то есть оставлена заранее;

-свидетеля Лыковой С.С., так как набран на компьютере заранее, следователь ездила домой к Лыковой для подписания протокола, о чем показала Лыкова;

-свидетелей Уткина Е.Г. и Добрый В.Г. л.д.186, 190 т.1, так как допрошены только 26 декабря 2015 года, то есть через 1,5 месяца после 12.11.2015 года, но подробно описывают все детали и события, хотя в протоколе не значится сведений о предъявлении при допросе на обозрение каких-либо протоколов, из которых можно почерпнуть указанные в допросе сведения;

свидетеля Фоменко Ф.М. л.д.74 т.2, назвавшегося ранее Пономаревым. Показания данного свидетеля не оглашались и он не допрашивался в судебном заседании, но из протокола его допроса видно, что протокол также сфальсифицирован и составлен заранее.

https://www.youtube.com/watch?v=Bwb6uAKftDU

Данный свидетель так испугался Продавцов, что назвал не свою фамилию 12.11.2015 года, но запомнил ФИО Продавцов, дату рождения и все подробности нужные следователю по прошествии 3 месяцев и 8 дней, хотя никаких протоколов, проведенных ранее с его участием и из которых можно «вспомнить», какие-нибудь сведения, ему при допросе не предъявлялось.

Таким образом, указанные протоколы допросов являются недопустимыми доказательствами, так как ч.3 ст.7 УПК РФ гласит, что нарушение норм настоящего Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

При изъятии денежных купюр из дома Продавцов И.К. 12.11.2015 года, последние были, согласно протоколу обыска упакованы.

При выемке вещей, в том числе и денежных купюр у лица, проводившего обыск – Черепанова 15 ноября 2015 года, в протоколе выемки л.д.36 т.1 ни слова не сказано о том, каким образом упакованы данные вещи, и вообще сохранена ли упаковка вещественных доказательств.

Не могут являться состоятельными и доводы председателя К… суда о том, что сведения о сохранности упаковки изъятого 12.11.2015 года подтверждаются протоколом выемки (л.д.37-38), где указано, что изымались пакеты и протоколом осмотра предметов (л.д.

39-41), где также указано, что осмотр проводился в отношении пакетов, на которых имелись подписи понятых, пояснительная надпись, так как существенное значение имеет то, каким образом упакованы вещественные доказательства, какие печати поставлены, что требует п.10 ст.

182 УПК РФ — изъятые предметы, документы и ценности предъявляются понятым и другим лицам, присутствующим при обыске, и в случае необходимости упаковываются и опечатываются на месте обыска.

Осмотр вещей, изъятых при обыске проводится только 29 ноября 2015 года, при этом опять в протоколе осмотра л.д.39 т.1 ни слова не сказано о том сохранена, цела ли упаковка вещественных доказательств, как упакованы вещи, после осмотра.

Доводы судебной коллегии, что срок проведения данного следственного действия, в котором зафиксировано свечение купюр, то есть установлено, что эти купюры те же самые, что были вручены Почуеву, не регламентирован УПК РФ, формально верен.

Однако, как органы предварительного следствия могли быть уверены, что изъяты купюры, которые будут потом светиться, что это те же денежные средства, при этом Продавцов избирается мера пресечения заключение под стражу, возбуждается уголовное дело. Такая уверенность, что купюры окажутся теми же самыми следует только из того, что доказательства были сфальсифицированы.

В графе применения технических средств, сказано, что таковые не применяются.

Однако по ходу осмотра в протоколе имеется запись, что при освещении купюр лампой ультрафиолетового цвета на двух купюрах светилась надпись. Возникает вопрос, светились ли денежные средства, чем их освещали, если технические средства не применялись.

Доводы судебной коллегии, что «при описании действий, при осмотре денег, факт освещения их ультрафиолетовой лампой был зафиксирован в присутствии понятых» являются несостоятельными, так как без применения лампы свечения не может быть, а потому отсутствие сведений о применении технических средств как раз и свидетельствует, что протокол осмотра в этой части является недопустимым доказательством, так как осмотр проведен с нарушением ст.180 УПК РФ о необходимости отмечать в каком виде наблюдались предметы, как упакованы, применялись ли технические средства.

Согласно требованиям ст. 83 УПК РФ протоколы следственных действий и протоколы судебных заседаний допускаются в качестве доказательств, если они соответствуют требованиям, установленным настоящим Кодексом.

Кассационная жалоба по уголовному делу по ч.4 ст.228.1 УК РФ — Сам себе адвокат

  • В______кассационный суд общей юрисдикции
  • Адрес:
  • От осужденного__________________________
  • Отбывающего наказание в УИК____________
  • Уголовное дело №_________________________
  • КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА
  • на приговор _________________ суда и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам__________________________________ суда

Приговором _______________________________________________                    Х. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30,  п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, с назначением наказания в виде лишения свободы на срок ___ лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением ________________________ апелляционная жалоба _________________________ оставлена без удовлетворения, приговор _______________________________ – без изменения.

Указанные судебные акты вынесены с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшими на исход дела, и подлежат изменению по основаниям, предусмотренным ч.1 ст.401.15 УПК РФ, которые в данном деле состоят в следующем.

Суд первой инстанции, делая вывод о виновности Х. в совершении покушения на незаконный сбыт наркотиков, сослался на наличие у сотрудников полиции оперативной информации о причастности Х. к распространению наркотических средств, факт изъятия у Х. наркотиков, их количество, которое значительно превышает разовую дозу потребления, и расфасовку в четыре свёртка.

Однако признавая допустимыми и достоверными показания сотрудников полиции о наличии у них оперативной информации о причастности Х. к распространению наркотиков, суд первой инстанции не принял во внимание положения п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, согласно которым к недопустимым доказательствам относятся, в том числе, показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности.

Из указанных положений закона в совокупности с положениями                            ст.89 УПК РФ следует, что источники получения информации, полученной в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, должны быть проверяемы в результате следственных действий, предусмотренных УПК РФ.

Судом не установлены и не проверены источники сведений, из которых свидетелям-сотрудникам полиции А. и Б. стало известно о том, что Х. занимается сбытом  наркотиков, в связи с чем их показания в части наличия такой оперативной информации являются недопустимыми.

Кроме того, признавая Х. виновным в покушении на незаконный сбыт наркотиков, суд не принял во внимание, что в представленных в суд материалах отсутствуют конкретные сведения о том, что Х. готовился к сбыту изъятых у него наркотиков, ранее осуществлял незаконный сбыт наркотиков и т.п.

На всем протяжении производства по уголовному делу Х. последовательно утверждал, что является наркозависимым и давно употребляет наркотики, а изъятые у него наркотики приобретались и хранились им только для личного потребления. Показания обвиняемого подтверждаются заключением комиссии экспертов, согласно которому у Х. установлен синдром наркотической зависимости.

Лица, когда-либо приобретавшие у Х. наркотики, а также сведения о договоренности с этими лицами о приобретении у Х. наркотиков (в том числе изъятых у него и признанных вещественным доказательством по настоящему делу) в ходе предварительного расследования не установлены и указаний на это в деле не содержится.

Обжалование приговора по уголовным делам о наркотиках адвокатом по ст 228

  • Ввиду нарушения уголовно-процессуального и уголовного закона. 1.1. При постановлении приговора, судом не учтено, что органами расследования нарушена Процедура уголовного преследования и не выполнены требования уголовного закона при принятии решения о возбуждении уголовного дела

    Как усматривается из материалов уголовного дела, органами расследования и судом не учтены прямо предусмотренные уголовным законом обстоятельства, исключающие уголовную ответственность Мельникова Д.И. и, соответственно, исключающие возможность уголовного преследования Мельникова Д.И. с привлечением последнего в качестве обвиняемого и вынесения в отношении него обвинительного приговора.

    Следователем и судом не принято во внимание, что основное доказательство обвинения – наркотическое средство — получено с нарушением установленного законом порядка собирания доказательств. Это исключало возможность использования незаконно изъятого наркотического средства в качестве доказательства по уголовному делу о незаконном обороте наркотиков.

    Исходя из задач и целей доказывания при получении доказательств, собираемых органами предварительного расследования, в суд должны были быть предоставлены материалы уголовного дела, подтверждающие законность и обоснованность начала уголовно-процессуальной деятельности по пресечению незаконного оборота наркотических средств, в том числе, подтверждающие законность и обоснованность возбуждения такого уголовного дела, чтобы исключить привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновных граждан или граждан, уголовное преследование которых невозможно в силу законодательных запретов и ограничений.

    Как усматривается из материалов данного уголовного дела, оно было возбуждено по факту обнаружения и изъятия оперативными сотрудниками госнаркоконтроля у Мельникова Д.И. наркотического средства – героина, — о чем оперативными сотрудниками был составлен соответствующий акт досмотра и изъятия (том 1 л.д.7).

    Этот акт был исследован в судебном заседании как «иной документ» (протокол судебного заседания стр.17).

    В приговоре суд сослался на этот акт досмотра и изъятия, как на доказательство виновности Мельникова Д.И. в совершении приготовления к сбыту наркотического средства в особо крупном размере (приговор стр.3).

    Однако эти выводы суда ошибочны. Суд в приговоре дал неправильную юридическую оценку действиям оперативных сотрудников при составлении ими указанного акта. Сам по себе этот акт не может подтверждать виновность Мельникова Д.И.

    Напротив, акт досмотра и изъятия указывает на наличие обстоятельств, исключающих уголовную ответственность Мельникова Д.И.

    , но, не получивших надлежащей правовой оценки ни на досудебной стадии производства по уголовному делу, ни в суде первой инстанции.

    Эти обстоятельства, установленные законом, как исключающие возможность привлечения к уголовной ответственности по ст.

    228 УК РФ, не зависят от усмотрения должностных лиц, так как они императивно выражены законодателем в примечании 1 к статье 228 УК РФ, где прямо указано, что лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, добровольно сдавшее наркотические средства… и активно способствовавшее раскрытию или пресечению преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств… освобождается от уголовной ответственности за данное преступление. Не может признаваться добровольной сдачей наркотических средств… изъятие указанных средств… при задержании лица, а также при производстве следственных действий по их обнаружению и изъятию.

    Все эти предусмотренные уголовным законом юридические факты присутствовали, что обязывало следователя и судью руководствоваться примечанием 1 к ст.228 УК РФ.

    Настоящее уголовное дело было возбуждено 19.07.07 г следователем 4-го отдела Следственной службы Управления ФСНК РФ по г. Москве Матвеевой О.А. по признакам преступления, предусмотренного ч.2, ст.228 УК РФ (том 1 л.д.1).

    Принимая процессуальное решение о возбуждении уголовного дела, следователь руководствовался материалами оперативно-розыскной деятельности, представленными органом дознания с сопроводительным письмом и на основании постановления о передаче материалов ОРМ в следственный отдел (том 1 л.д.3-4).

    Однако, возбуждая уголовное дело по ст.228 УК РФ, следователь не учел примечание 1 к статье 228 УК РФ и не проверил выполнение оперативными сотрудниками этого положения уголовного закона.

    Соответственно, суд первой инстанции тоже этого не проверил и не дал никакой оценки этим действиям и решениям оперативных сотрудников и следователя, не выяснив, как невыполнение этого требования уголовного закона могло или не могло повлиять на возможность принятия решения о возбуждении уголовного дела, что, в свою очередь, повлияло на законность и обоснованность обжалуемого приговора.

    Поскольку на основе полученной оперативной информации, оперативными сотрудниками госнаркоконтроля на основании постановления (том 1, л.д.6) проводились в отношении Мельникова Д.И.

    лишь непроцессуальные проверочные действия в форме оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», которое не являлось ни задержанием, ни иным следственным действием по обнаружению и изъятию наркотических средств, то, оперативные сотрудники обязаны были не только представиться, что они сотрудники госнаркоконтроля, но, также разъяснить Мельникову Д.И.

    его права, обязанность и ответственность в связи с проводимой в отношении него (Мельникова) проверки, а именно – проверки возможной причастности Мельникова Д.И. к незаконному обороту наркотиков.

    Следователь должен знать, что в силу определенного в ст.89 УПК РФ условия, материалы оперативно-розыскной деятельности должны отвечать требованиям УПК РФ, в том числе, предусмотренным в ст.ст.

    11,16 УПК РФ, устанавливающим обязанность должностных лиц не только разъяснять гражданам их права и ответственность, но, принимать меры к обеспечению реализации гражданами своих прав без каких либо не основанных на законе ограничений.

    Поэтому при допросе оперативных сотрудников следователь обязан был выяснить, разъясняли ли они (оперативные сотрудники) Мельникову Д.И. его права, вытекающие из примечания 1 к ст.

    228 УК РФ, а если не разъясняли, то, почему. Если же разъясняли, то, почему эти их действия не отражены в акте досмотра и изъятия. Ничего этого нет в протоколах допросов оперативных сотрудников Маслова И.Ю.

    и Афанасенкова А.В.

    Следователь обязан был выяснить во время допроса Мельникова Д.И., спрашивали ли его (Мельникова) оперативники по поводу того, желает ли он (Мельников) воспользоваться своим правом добровольной выдачи наркотического средства?

    Такие действия оперативников должны были быть отражены в составленном ими протоколе и заверены подписями лиц, принимавших участие в оформлении указанного акта. В противном случае следователь должен был признать незаконность действий оперативных сотрудников и незаконность составленного ими акта досмотра и изъятия.

    Как видно из самого акта досмотра и изъятия (том 1 л.д.7), и на это не мог не обратить внимания следователь и затем суд первой инстанции при исследовании этого акта оперативного мероприятия, оперативные сотрудники не разъяснили Мельникову Д.И. ни содержание примечания к ст.

    228 УК РФ, ни порядок осуществления этого права, ни правовые последствия отказа от добровольной выдачи наркотиков или согласия их добровольно выдать. В связи с чем, Мельников Д.И.

    не смог в полном объеме воспользоваться принадлежащими ему (Мельникову) правами, гарантированными уголовным законом в примечании 1 к статье 228 УК РФ.

    Поэтому суд должен был исходить из того, что в сфере оперативно-розыскной деятельности именно на оперативные органы возложена обязанность разъяснить гражданам их права и обеспечить возможность реализовать свои законные права и интересы (статьи 3, 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Оперативные сотрудники этой своей обязанности не выполнили, права и ответственность Мельникову Д.И. согласно примечанию 1 к статье 228 УК РФ не разъяснили и не предложили воспользоваться правом добровольно выдать наркотики с последующим освобождением от уголовной ответственности.

    Тем самым оперативные сотрудники нарушили процедуру уголовного судопроизводства, не исполнив обязательные предписания уголовного закона, незаконно изъяли у Мельникова Д.И.

    наркотическое средство, лишив последнего возможности добровольно его выдать, после чего у сотрудников госнаркоконтроля отсутствовали бы правовые основания для дальнейшего проведения в отношении Мельникова Д.И.

    оперативно-розыскного мероприятия.

    То, что оперативные сотрудники представились Мельникову Д.И., а затем сразу произвели его (Мельникова) досмотр, подтверждается кроме вышеуказанного акта также справкой о результатах проведения ОРМ «наблюдение» (том 1, л.д.8), в которой тоже не зафиксированы действия оперативников по применению положений примечания 1 к статье 228 УК РФ.

    Данная справка также была исследована в судебном заседании (протокол судебного заседания, стр.13, низ).

    В приговоре суд сослался на эту справку, как на доказательство виновности Мельникова Д.И. (приговор, стр.4, верх), хотя эта справка не содержит в себе никаких сведений о том, что оперативные сотрудники разъясняли Мельникову Д.И. положения примечания 1 к статье 228 УК РФ и предоставили возможность добровольно выдать наркотик.

    Нарушение оперативными сотрудниками процедуры уголовного судопроизводства на досудебной стадии производства по уголовному делу ставит под неустранимое сомнение, во-первых, законность получения основного доказательства по таким уголовным делам – изъятого наркотического средства – факт наличия которого у Мельникова Д.И.

    подтверждается только вышеуказанным актом. Во-вторых, судом первой инстанции не устранено сомнение в законности и обоснованности решения следователя о возбуждении уголовного дела, поскольку вышеизложенные обстоятельства не были проверены в судебном заседании и не были оценены в приговоре.

    Такой приговор не может быть признан законным и обоснованным.

     

    1.2. Следователем и судом не учтены иные обстоятельства, свидетельствующие о незаконности получения доказательств В силу ч.3, ст.7 и ч.1, ст.

    75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением установленного УПК РФ порядка их собирания (получения, представления), не могут быть положены в основу обвинения. Обязанность проверки и оценки доказательств по правилам, установленным в ст.ст.

    87, 88 УПК РФ, возложена на органы расследования и суд, которые излагают свои выводы в процессуальных решениях.

    В материалах настоящего уголовного дела отсутствуют какие-либо сведения о том, что следователь и суд проверяли допустимость и достоверность доказательств обвинения, на которых основан обвинительный приговор. Более того, вызывают сомнение некоторые доказательства, полученные следователем.

    а) заключение эксперта Основным доказательством по уголовным делам о незаконном обороте наркотиков является заключение химической экспертизы.

    По данному уголовному делу такая Экспертиза была проведена (том 1, л.д.56-58).

    Заключение эксперта не имеет преимуществ перед другими доказательствами и может быть признано доказательством только в том случае, если отсутствуют разумные сомнения в достоверности этого доказательства.

    Заключение эксперта исследовано в судебном заседании (протокол судебного заседания, стр.13, низ).

    По рассматриваемому уголовному делу следователь и затем суд первой инстанции не учли, что это заключение эксперта имеет существенные противоречия по сравнению с имеющимся в материалах дела заключением специалиста № И-1/1172 от 19.07.07 г (том 1, л.д.11), на которое суд тоже ссылается в приговоре как на доказательство (приговор, стр.4, 3-й абзац, сверху).

    Так, во вводной части своего заключения Эксперт указывает, что на судебную экспертизу поступил конверт с объектом.

    Далее на первой странице экспертного заключения, в пункте «внешний осмотр» эксперт указывает, что объект поступил на экспертизу в стандартном почтовом конверте.

    На 2 странице своего заключения (верх) эксперт описывает результаты внешнего осмотра конверта и указывает, что клапаны конверта заклеены и опечатаны отрезком бумаги белого цвета с оттиском круглой печати… и двумя неразборчивыми подписями (см. фото 2).

    Однако на фото 2 на фоне оттиска печати отчетливо видны, во-первых, …три подписи (две слева и одна справа относительно оттиска печати), а не две, как указывает эксперт.

    Почему данное экспертом описание конверта отличается от фотографии того же конверта можно было выяснить только посредством допроса эксперта в судебном заседании, однако, эксперт в суде не был допрошен. Из-за чего непонятно, тот ли конверт описывал эксперт, который изображен на фотографии, прилагаемой к заключению эксперта.

    Во-вторых, две подписи слева визуально отличаются от подписей лиц, подписавших акт досмотра и изъятия (том 1, л.д.7), а подпись справа от печати выполнена вообще неизвестным лицом, подпись которого отсутствует в акте досмотра и изъятия.

    Поскольку в суде первой инстанции вещественное доказательство не было исследовано, а указанное фото не предъявлялось ни оперативным сотрудникам, ни понятым для выяснения хотя бы принадлежности подписей на конверте, то, вышеизложенные противоречия можно устранить только при новом рассмотрении данного уголовного дела с выяснением того, кому принадлежат подписи на конверте, в котором было упаковано изъятое у Мельникова Д.И. наркотическое средство.

    Здесь же на 2 странице своего заключения (верх) эксперт следующим образом описывает объект исследования: в конверте находятся… пакет из бесцветного полимерного материала с застежкой типа «салазки»… фрагмент полимерного материала белого цвета, отрезок нити белого цвета.

    Однако специалист, который исследовал данный объект до эксперта, дает совершенно иное описание упаковки, в которой должен был находиться объект исследований: в конверте находится сверток из фрагмента полимерного материала белого цвета со следами термического воздействия (оплавления). Сверток перевязан фрагментом нити белого цвета (том 1, л.д.11).

    Из простого сопоставления и сравнения этих описаний мы делаем следующие выводы: специалист вскрыл и исследовал закрытый путем оплавления некий сверток белого цвета.

    А к эксперту попал лишь фрагмент первоначального свертка из материала белого цвета.

    Само наркотическое средство находилось уже в другой упаковке в виде пакетика из бесцветного материала, закрывающемся не путем термического запаивания (оплавления) как первоначальный сверток, а на застежку по типу «салазки».

    Мы совершенно исключаем то, что специалист не указал на застежку «типа салазки», если бы таковая имелась бы на упаковке (свертке, пакетике).

    Когда и от кого поступил этот конверт с наркотиком, эксперт не указывает. При этом непонятно, почему такая простейшая экспертиза проводилась целую неделю с 23 по 30 июля.

    По тексту заключения эксперта не указано, что при проведении экспертизы имели место перерывы в проведении восьмидневных исследований. Единственное объяснение вышеизложенному – то, что наркотическое средство было передано эксперту не с постановлением следователя, а …отдельно, 30.07.

    07 г неизвестным лицом, что недопустимо. Либо эксперт утерял полученный пакетик со всем его содержимым, не мог его найти и через неделю заменил утраченное на другое аналогичное вещество.

    Это подтверждается тем, что если посмотреть на фотографии свертка, сделанные специалистом и фотографии пакетика, сделанные экспертом, то, сверток и пакетик на фотографиях явно различаются и по виду и по размеру.

    При этом по смыслу сопроводительного письма начальника 4-го отдела Следственной службы УФСНК РФ по городу Москве Тюсиной Л.С. указанный конверт с наркотическим веществом был направлен эксперту19.07.07 г (том 1, л.д.53).

    Кроме того, специалист указывает, что на конверте имеется текст: на лицевой стороне конверта имеется рукописный текст «в конверте находится вещество… Однако согласно акта досмотра и изъятия никаких записей на конверте никто не делал. Когда появился этот текст и кем выполнен, судом не выяснено. При этом ни в своих объяснениях, ни в протоколах допроса никто не говорит о такой записи на конверте.

    Допрошенным в судебном заседании оперативным сотрудникам и «представителям общественности» текст на конверте не предъявлялся и суд не выяснял, им ли принадлежит указанный экспертом текст на лицевой стороне конверта, а также, был ли этот текст нанесен в момент первого опечатывания конверта или позднее. К следователю конверт поступил уже с нанесенным на лицевой стороне конверта текстом.

    Совершенно непонятно и следующее. Следователь производил осмотр конверта 07.08.07 г, о чем был составлен протокол осмотра предметов (том 1, л.д.63).

    Однако следователь дает описание конверта, существенно отличающееся от описаний, сделанных как экспертом, так и специалистом.

    Так, следователь указывает, что конверт опечатан печатью № 25, в то время, как специалист и эксперт указывают на печать № 24.

    Следователь также описывает, что боковая сторона конверта заклеена отрезком бумаги с оттиском штампа специалиста, выполнившего первичное исследование изъятого наркотического средства (том 1, л.д.11).

    Однако далее следователь указывает, что на верхней стороне конверта имеется срез, заклеенный отрезком бумаги белого цвета с оттиском штампа 1 отдела экспертно-криминалистической службы и рукописной пометкой выполненной красителем синего цвета Э-1/990-07 от 27.07.2007 г.

  • ❗️Кассационная жалоба для смягчения наказания. Пример кассационной жалобы по 228 статье. Обжалование приговора

    В современной правовой системе часто случаются ситуации, когда приговор суда был несправедливым и виновному приходится терпеть чрезмерно суровое наказание. В этих незавидных случаях зачастую играет человеческий фактор, ведь судьи, принимающие неверные решения, тоже являются людьми и им вполне свойственно совершать ошибки.

    Однако зачастую слишком серьёзные ошибки ломают гражданам судьбы, делая их в каком-то роде не виновниками, а жертвами. Конечно же, такие жестокие решения суда не являются окончательными и их можно обжаловать.

    И тут на помощь обвиняемому приходит возможность подачи кассационной жалобы, являющейся неплохим шансом хотя бы немного смягчить не в меру суровый приговор суда. Соответственно, такой способ нужен только в том случае, если наказание не удалось смягчить посредством подачи искового заявления или с помощью жалобы в апелляционные судебные органы.

    Как известно, кассационная жалоба необходима для пересмотра вердикта судебных органов 1-ой и 2-ой инстанции, а также для исправления ущемлённых прав человека. Её подают исключительно в ответ на вступивший в законную силу судебный приговор, дабы обжаловать некорректную трактовку или несоблюдение судебными органами прав обвиняемого гражданина.

    В данной ситуации необходимо, чтобы обвиняемый ни в коем случае не забывал про процессуальные сроки, ведь их не нужно пропускать, потому что из-за этого в будущем будет невозможно обжаловать некорректный приговор.

    В судебной практике нашей страны кассационные жалобы особенно популярны, когда дело касается 228-ой статьи Уголовного Кодекса Российской Федерации. Что же представляет из себя данная статья? Прежде всего, это незаконное приобретение, хранение, изготовление или перевозка наркотических веществ или растений.

    Обвиняемые, которые были тем или иным образом связанные со сбытом и хранением запрещённых веществ, очень часто подавали кассационные жалобы, и некоторым из них даже удавалось скостить себе срок.

    Ситуация такова, что 228-ая статья УК РФ включает в себя достаточно пунктов и примечаний, именно поэтому по всем делам, которые так или иначе связаны с наркотическими веществами, было довольно много обжалований.

    Пример кассационной жалобы по 228-ой статье

    Подобная ситуация произошла с гражданином А.В. Токмаковым, который был осуждён за совершение сразу 3-ёх преступлений на целых 11 лет тюремного заключения. Суд постановил, что обвиняемый нарушил 30-ую статью части 3 УК РФ (Приготовление к преступлению и покушение на преступление), часть 4-ую 228-ой статьи и 2-ую часть 228-ой статьи УК РФ.

    В итоге сложив все статьи, в которых были обвинён Токмаков, суд назначил в общей сложности тринадцать с половиной лет в исправительной колонии. Соответственно, обвиняемый подал кассационную жалобу на жестокий приговор судебных органов от 30 сентября 2014-го года. 20 ноября того же года данный приговор был смягчён из-за тяжёлого состояния здоровья Токмакова.

    Теперь обвиняемый должен был отсиживать за решёткой двенадцать с половиной лет, то есть приговор ему смягчили всего на год, а всё остальное оставили абсолютно без изменений. Однако после подачи кассационного заявления 20 ноября 2016 года наказание было ещё раз изменено.

    Суд установил, что осуждённого необходимо считать виновным по статье 30 части 1 и статье 228 части 2 Уголовного Кодекса Российской Федерации (исключив из обвинения 2-ую часть этой же статьи). В итоге было официально решено, что осуждённый должен находиться в колонии строгого режима не 12 лет и 6 месяцев, а 9 лет и 6 месяцев, что уже является вполне серьёзным смягчением.

    Если исходить из содержания приговора, то А.В. Токмаков был обвинен за три преступления, которые были напрямую связанные с оборотом наркотических веществ в крупном размере, причём всё это было совершено целой группой граждан. Как указали сами обвиняемые, наркотические вещества хранились без цели сбыта или передачи другим гражданам, а всего лишь для собственного употребления.

    Все эти преступления были совершены Токмаковым и компанией в промежутке между июнем и октябрём 2013 года в городе Ялуторовске Тюменской области. Подавая кассационную жалобу, обвиняемый опротестовал законность и доказанность организованных по отношению к нему судебных приговоров и попросил о том, чтобы данные решения были пересмотрены.

    Токмаков обосновывал свою кассационную жалобу тем фактом, что действия сотрудников Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков были незаконны и провокационны. Также он пожаловался на неверную трактовку данных преступлений, как оконченных, ведь все наркотические вещества были конфискованы.

    Таким же образом обвиняемый заявил, что вынесенный судебными органами приговор является чрезмерно суровым, ведь он был вынесен без всякого учёта смягчающих обстоятельств.

    Внимательно ознакомившись со всеми деталями дела подсудимого, Судебная коллегия решила следующее: поскольку Токмаков продавал и употреблял наркотические вещества, а также хранил у себя дома растения, содержащие тетрагидроканнабинол, то и статья 228 по-прежнему остаётся актуальной.

    На своей явке с повинной обвиняемый заявил о том, что покупал для собственного употребления и дальнейшей продажи курительные смеси (или в простонародье «спайсы»). Группа граждан, которые являлись покупателями этих наркотических веществ, дали показания по поводу того, что приобретали наркотики у гражданина Токмакова.

    Дело в том, что осмотрев автомобиль у одного из «приятелей» осуждённого, сотрудники правоохранительных органов нашли огромное количество бумажных фасовок с завёрнутой в них марихуаной.

    Понятые, которые принимали непосредственное участие в оперативно-розыскных работах, стали свидетелями того, как полицейские изъяли солидную партию растения запрещённого на территории Российской Федерации. В общей сложности 13 сентября 2013 года правоохранительными органами было найдено 670 грамм марихуаны, что действительно является особо крупным размером.

    Также коллегия признала некорректными заявления обвиняемого на тему того, что по отношению к нему были осуществлены какие-то провокационные действия со стороны сотрудников полиции. Вся доказательная база, которая была обнаружена в процессе обыска транспортного средства, нисколько не оспаривалась со стороны адвокатов обвиняемых, при этом не было каких-либо поводов для того, чтобы уличить полицейских в провокациях или подстрекательствах. Мало того, вся «контрольная закупка» была организована предельно правильно и грамотно, полностью следуя законам Российской Федерации и, соответственно, их не нарушая. Коллегия также установила, что сбыт наркотических веществ был полностью состоявшимся и, следовательно, оконченным, ведь в ходе «контрольной закупки» обвиняемый передал своему покупателю свёрток с марихуаной. Исходя из всех вышеперечисленных фактов, можно считать, что трактовка действий осуждённого вынесена судом верно.

    Однако судебная коллегия посчитала, что всё же приговор, вынесенный Токмакову, подлежит некоторым изменениям.

    Исходя из третьей части статьи 66 Уголовного Кодекса Российской Федерации, срок приговора за приготовление к преступлению и покушению на преступление не должен быть больше трёх четвертей самого максимального срока.

    Поскольку Токмаков явился с повинной, сделал чистосердечное признание и признал собственную вину, а также сильно захворал в местах лишения свободы, то судебная коллегия решила смягчить приговор обвиняемому до 9 лет и 6 месяцев.

    Заключение

    Кассационная жалоба никогда не будет лишней, особенно, если подсудимому не получилось добиться смягчения наказания посредством искового заявления или при помощи жалобы в апелляционный суд. Как вы уже смогли заметить, пример с осуждённым за сбыт наркотических веществ – яркое тому подтверждение. Обвинённому гражданину А.В.

    Токмакову удалось добиться смягчения приговора на три года. Хоть это и смотрится довольно несущественным смягчением, глядя на общий срок в двенадцать с половиной лет, но всё же лучше хоть что-то, чем совсем ничего.

    В любом случае, всегда есть необходимость в том, чтобы хоть каким-нибудь образом скостить себе реальный срок, ведь жизнь человека довольно коротка, а проведение драгоценных лет в исправительных колониях её и вовсе не красит.

    Образцы кассационных жалоб на снижение срока

    Пример кассационной жалобы по статье 228

    Пример кассационной жалобы по статье 111

    Вопрос-ответ

    Вопрос: Могут ли добавить срок по кассационной жалобе? Ответ: При подаче жалобы на рассмотрение в Кассационный Суд потерпевшей стороной пересмотр решения по приговору может быть ужесточен при условии, если после вступления в законную силу решения Суда нижестоящей инстанции еще не прошло 1 года.

    Также подать прошение по кассации в части увеличения срока отбывания наказания виновному лицу по приговору может и Прокуратура, ссылаясь в первую очередь на ч. 6 ст. 401 УПК РФ и приводя доводы, что повлияли на исход судебного разбирательства в части недостаточной строгости наказания, или же Подсудимый был оправдан.

    Когда инициатором пересмотра дела является осужденный, суд априори не может увеличить срок исполнения наказания. В судебной практике подобное происходит крайне редко в исключительных случаях. Причина понятна: система правосудия не заинтересована признать допущенные ошибки своих коллег рангом ниже в части несправедливости приговора по причине неправильного применения норм УК РФ.

    Вывод: Допускается увеличение срока осужденному по кассационной жалобе только по предоставлению прокурора, потерпевшего или частного обвинителя.

    Вопрос: В 2018 году городской суд приговорил меня  к 6 годам лишения свободы по ст.159 ч.4 исходя из причиненного ущерба государству более 34 млн.руб.

    , апелляционным определением гражданский Иск был направлен на новое рассмотрение и мне снизили иск до 6 мил.руб. Свой срок я отбыла полностью, последние 11 месяцев срока мне заменили на ограничение свободы.

    Могу ли я снизить срок через подачу кассационной жалобы?

    Ответ: В соответствии со статьей 80 УК РФ, лицо, которое отбыло большую часть срока наказания по приговору суда, имеет право ходатайствовать о замене оставшейся части срока на более мягкий вид наказания. При рассмотрении ходатайства учитывается личная характеристика осужденного, а также возмещение вреда в полном объёме. Скорее всего, именно по этой статье были заменены 11 месяцев оставшегося срока. Статья по которой было назначено основное наказание относится к разряду тяжких, поэтому, суд принимая это во внимания не мог вынести еще более мягкого наказания или вовсе освободить из зала суда.

    Однако, есть Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.2011 г. № 21 города Москвы «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора». В нем, в пункте 28, даётся разъяснение о том, что нельзя ограничивать осужденных в желаниях подавать в суды ходатайства.

    Поэтому, если 11 месяцев ограничения свободы есть желание сократить, то можно подать как самостоятельное ходатайство, так и кассационную жалобу.

    Последняя подается в случае, если Вы принципиально не согласны с заменой срока на более мягкий и можете привести официальные доводы, то есть, придется вооружиться доказательствами.

    Вопрос: Если в настоящий момент в суде находится на рассмотрении ходатайство по 80 ст. УК на замену отбывания срока в ИК на принудительные работы, в случае удовлетворения ходатайства, можно ли будет подавать кассационную жалобу по первоначальному приговору на его смягчение?

    Ответ: Согласно ст.80 УК допускается замена неотбытой части наказания более мягким. К примеру, если лицо осуждено на лишение свободы, ему могут заменить данное наказание принудительными работами. Указанный вопрос находится в ведении суда, предусмотрен определенный порядок его рассмотрения. Замена наказания – это вопрос исполнения приговора. Разумеется, замена наказания, назначенного по приговору суда, более мягким не лишает лица права на обжалование первоначального приговора, если ранее не были исчерпаны все возможности для обжалования приговора. Это можно сделать даже после того, как наказание отбыто. Однако, как показывает практика, в отсутствие существенных нарушений никто не будет вторгаться в приговор, который уже изменён. Если осужденный в целом согласен с приговором, существуют другие инструменты для его смягчения. Это, помимо ст.80 УК, условно-досрочное освобождение от наказания (ст.79 УК). Кстати, если первоначальный приговор будет смягчён, возникнет вопрос, что делать с постановлениями, которые смягчили ранее назначенное наказание.

    Таким образом, хотя принципиального запрета нет, обжалование уже смягчённого приговора лишено практического смысла.

    Вопрос: Статистика по статьям 131.1 и 132.1: какие гарантии, что смягчат срок?

    Ответ: Насколько можно судить из вопроса, речь идёт о ч.1 ст.131 УК РФ (изнасилование) и ч.2 ст.131 УК РФ (изнасилование группой лиц, или с угрозой убийством, и т.д.).

    Статистика в открытом доступе действительно есть – за 2020 г.

    За минувший год было рассмотрено 1739 дел в отношении 1816 лиц, по 9 уголовным делам вынесены оправдательные приговоры (что ниже, чем статистическая погрешность).

    В особом порядке рассмотрено 146 дел. Как по первой, так и по второй части ст.131 УК РФ предусмотрено лишение свободы. Гарантий на смягчение срока никто не даст. Исходя из сложившейся практики, назначат реальное снижение свободы. Добиться более мягкого наказания можно за счёт примирения с потерпевшей.

    Также учитывается личность обвиняемого, его характеристики. Хотя суд и не должен руководствоваться мнением потерпевшей при избрании размера наказания, по делам об изнасилованиях на это обращают внимание. В случае примирения с потерпевшей, искреннего раскаяния, можно рассчитывать на минимальное наказание. 

    Почему нам можно доверять?

    • • Стаж работы. Мы непрерывно работаем с 2008 года и постоянно улучшаем «продукт».
    • • Компетентность. Наши эксперты регулярно повышают квалификацию и принимают участие в написании материалов для профильных изданий.
    • • Публичность. 5.000 человек на YouTube канале «Бизнес по плану».

    Записаться на консультацию

    Остались вопросы? Разберем бесплатно простую задачу или проведем консультацию (Посмотреть пример)

    Количество показов: 22280

    31.05.2019

    Оцените статью
    Суд и право
    Добавить комментарий